Форум » Алексей Ягудин » "Красавица и чудовище" Т.А.Тарасова » Ответить
"Красавица и чудовище" Т.А.Тарасова
Sunny75: Глава про Лешку: (пока начало только) Алексей Ягудин В начале мая 1998года, спустя пару месяцев после Нагано, я в Ганновере, в кругу семьи, приходила в себя после разрыва с Илюшей. Разговаривала, жила неторопливо, стала надиктовывать первые главы этой книги. Я находилась в непростом положении, было над чем подумать. Я все чаще приходила к мысли, что не собираюсь продолжать в столь интенсивной степени свою трудовую деятельность. Думала, отдохну, огляжусь, может быть детей тренировать начну или еще что-нибудь придумаю. И хотя не очень-то я и задаюсь, но не было у меня сомнений в своей востребованности. Пусть тренеров хватает, зато не много тех, к кому спортсмен может обратиться с таким спецефическимвопросом, что надо сделать, чтобы стать олимпийским чемпионом? Ни больше, ни меньше. Таких специалистов – раз, два и обчелся. Мы- штучный товар. Я знала, что рано или поздно, но кто-то обязательно объявится. Безработной я никогда не была, да и в тот момент у меня уже тренировалась итальянская танцевальная пара. Но тем не менее я собиралась славно отдохнуть летом. У меня намечались чудесные планы – привести себя морально и физически в порядок. Перво-наперво – во что бы то ни стало похудеть. А это становится реальным только в том случае, если есть время на себя. Но в один прекрасный день, когда я рассказывала диктофону то ли про чудачества Паши, то ли про мою работу с Торвилл и Дином, плавное течение воспоминаний прервал телефонный звонок. Звонил мне Леша Ягудин. Звонил из тура: “Татьяна Анатольевна, возьмите меня к себе!” Я спросила, почему он собирается таким безобразным образом уйти от Алексея Николаевича Мишина, только что выиграв чемпионат мира? Леша ответил: ”Я не собирался уходить от Алексея Николаевича, я его очень люблю и считаю его своим единственным учителем , даже больше – отцом. Но сейчас наши взаимоотношения , можно сказать, разорваны. Алексей Николаевич любит Плющенко и Урманова, а меня почти не замечает. Помогите мне, у вас же сейчас никого нет. Я вас не огорчу, буду много тренироваться, буду стараться…” Имея уже собственный печальный опыт, я поинтересовалась, рассчитался ли он с тренером и поговорил ли с ним. Он сказал, что финансовых проблем у них нет и Алексея Николаевича он уже предупредил об уходе. Я его спросила как же он мог предупреждать его до разговора со мной. Тут Леша меня сразил: “Это было бы нечестно,- сказал он, - если бы я сначала с кем-то договорился, а потом объявил о своем уходе”. До этого дня я не слышала, чтобы кто-то из спортсменов задумывался о том, честно ли это или не честно. Всегда начинают с того, что тайком договариваются с новым тренером. Осуждать ребят не хочу, для каждого из них смена тренера – безумно трудный и очень ответственный поступок. Я подвела черту под нашим разговором: “Леша, я не могу тебе ничего обещать, перезвони через неделю”. Он меня разочарованно переспрашивает: “Через неделю?”, я твердо: “ Да, через неделю, не раньше”. На неделю он остался ужу без Алексея Николаевича, но еще и без меня. Наверное, его тоже посетили тяжелые минуты раздумья, он же сидел на фоне природы чужой страны, совершенно один. Я понимала, что такое уйти от Мишина. Алексей Николаевич потрясающе работает со своими учениками, и лично я могу высказать всяческое уважение к его работе. Хотя у меня с ним и был инцидент, я рассказывала об этом, как от меня и Кулика утаили , что Урманов снимается с соревнований. Даже если такое решение расценивать как хитрую тактику, все равно это стыдно, поскольку подобный маневр происходил в своей собственной команде, защищающей честь страны на мировой арене. Не могу сказать, что после того случая я испытывала перед Мишиным какие-то, даже самые мизирные, моральные обязательства. Вот учеников Москвиной, если бы она меня сама об этом не попросила, никогда бы не взяла. Никогда. В каком бы контексте это не происходило. Через неделю, когда Ягудин позвонил вновь, я сказала «да». Он сразу: ”Когда приехать?” Все мои планы морального и физического самосовершенства тут же оказались забыты. Мы договорились – первое свидание в Москве. Вскоре он появился у меня дома, уже отдохнувший, толстенький, хорошенький. У меня к тому времени уже были на него готовы некоторые расчеты. Я отправлялась в Италию, там, в среднегорье, должна была работать со своим итальянским дуэтом Барбарой Фузар-Поли и Маурицио Маргальо, и уже договорилась с местной федерацией, что привезу с собой Ягудина. Они обещали обеспечить меня дополнительно льдом, чтобы я с ним спокойно трудилась. Итальянцам пришлось переделать свои планы, потому что лед не стоит и не ждет, когда мы приедем на нем покататься. Тем не менее они не подвели, создали для меня хорошие условия. В Москве Алексея уже ждал хореограф Володя Ульянов, с которым мы слушали музыку, пока Леша отдыхал. Кое-что я приготовила заранее: Альфреда Шнитке –«Ревизские сказки», вариант «Вестсайдской истории» Бернстайна. Но первое, что он спросил вернувшись из тура, когда впервые пришел ко мне на Сокол: «Сколько я могу поспать?», он же приехал издалека, из Америки. Я сказала, ты можешь спать до завтрашних двенадцати часов дня. Время только перевалило за десять вечера, он лег и через четырнадцать часов, ровно в двенадцать на следующий день, как было объявлено, встал. Я поняла – он богатырь, его таким родила мама. Получил задание спать – спит. А заснуть на четырнадцать часов, невзирая на акклиматизацию, не каждому удается, люди встают посреди ночи, потом угомониться не в состоянии. Мы поговорили втроем с хореографом, определили, что будем делать. После чего Леша уехал на две недели с мамой в Испанию. Ему уже исполнилось восемнадцать лет, и он уже был чемпионом мира. В тяжелой борьбе выиграл это звание, сразу же после Олимпиады. Соперники наделали массу ошибок, он тоже их не миновал, но сумел остаться первым. Второй раз мы увиделись уже в аэропорту, в Италии, где назначили наш первый сбор. Эти три недели прошли плодотворно, хотя я начала с общефизической подготовки. Потом я пробовала ставить ему короткую программу, он потихонечку по ней двигался. Мне показалось, что Леша интересный парень, а все мои друзья звонили и говорили, кого же я взяла, я с ума сошла, он же кривой, косой, маленький, одним словом, - никакой. А «никакой» стал раскрываться и в актерском плане. Но сперва он тяжело работал в Италии, бегал кроссы по горам до умопомрачения, очень хотел мне понравиться. В глубине души я боялась его перетренировать, потому что навалилась на него со всей своей дурацкой мощью. В Италии мы знакомились все ближе и ближе, я расспрашивала, о его семье. Оказалось, он живет с мамой и бабушкой. Для меня стало большой неожиданностью, что он закончил школу с серебряной медалью. Внешне Леша не производил впечатления человека, интересующегося какими-то науками, более того, казалось, что он не в состоянии и вовсе закончить школу не то чтобы с какой-то медалью, а просто дойти до выпускных экзаменов и получить аттестат. Веселый разгильдяй, да и только. Но в то же время его наполняла какая-то большая сила, и это сразу чувствовалось. Он из тех, кто может терпеть. Дернул себе паховую мышцу, но терпел, я видела, как ему больно, а он держится, работает. Спустя, наверное, год, а то и два Леша признался, что в туре, когда он вел переговоры со мной, к нему подошел Кулик и спросил: «Ты что, правда к ней уходишь?» Лешка подтвердил. Кулик ему: «Да ты у нее умрешь». Проводил, что называется, товарища добрым напутствием. Леша оказался необыкновенно общительным парнем, за ним в Италии чуть ли не с первого дня ходило по десять – пятнадцать человек. Большой шутник и весельчак. Правда, по мере того как он уставал, веселье пропадало, все больше и больше он спал. Но когда гулял, вся группа фигуристов за ним – как привязанные, выяснилось, что он не только добрый, но и очень широкий, молодой человек. Мальчик нормальный, не заносчивый, он пользовался необыкновенной популярностью, его буквально разрывали на части. На всех языках во время этого международного сбора только и слышно: «Леш, Леша, Алекс». Его имя так и неслось отовсюду, как эхо по горам. Мы же расположились у Монблана, в чудном месте. Я по эху знала, где он находится в любую минуту.
Donna: Sunny75 Спасибо большое. С огромным удовольствием прочла. Если можно, то и продолжение.
Lastochka: sunny75,трудяга ты наша.
Ягудка: Sunny75
lucky: Sunny75 , спасибо Все пальцы, наверное, в мазолях?
Марта: Ягудка, что ж ты рагньше не сказала, что ты это не читала. Я бы сбросила - у меня целая книга в электронном варианте. Уже давно бы обсудили
Рыбка: Марта скинь, если не трудно? имэйл а профиле
Sunny75: Люди, так вы может сюда про Лешку и скинете, много кто не читал и всем хочется. Сейчас еще чуток добавлю Первый пьедестал чемпионата Мира. Бронза 1997г.
Sunny75: Тройка и Цыганочка (Мишинские, с которыми стал чемпионом Мира в 98г) Старые друзья
Sunny75: Мы начали с короткой программы, той , что принесла ему большой успех. «Цирк», в котором я придумала показать его как жонглера с шариками и с предметами. Мне очень хотелось изобрести для него что-то совсем необычное, и как-то в Москве, когда я сидела дома одна меня осенило – он будет кататься как бы с предметами. Я аж закричала от восторга! Купила ему всяких шариков и требовала, чтобы он без конца ими жонглировал. Как человек очень способный, он, конечно, быстро научился их ловить и подбрасывать. Жонглирование вообще вещь полезная, развивает координацию и пластику. А ему это дело еще и нравилось, он расплывался от удовольствия на тренировках , все у него получалось легко. Из Италии мы перебрались в Америку. В штате Нью-Джерси сняли кондоминимум, и он стал на катке рядом с домом тренироваться. Именно там, в Нью-Джерси, началась серьезная работа над произвольной программой – «Вестсайдская история». Первые ее элементы он попробовал еще в Италии. Подтянулся к нам и Володя Ульянов… Что я никогда не забуду, так это то, что у Леши все время ломались ботинки, примерно в три недели раз. Что означало: три раза за два месяца он переходил на новые ботинки. За наш первый сезон он сменил пять пар. Наверное, это своеобразный мировой рекорд, но в то же время ужасная мука, я не представляла прежде, что такое возможно. Когда у него ботинок сломался накануне первенства Европы, я думала, что он не сможет на соревнованиях кататься. А он выиграл этот чемпионат – и я им горжусь. В знаменитых ботинках «Граф» у него пять раз выскакивала пятка. Один и тот же дефект. Без перерыва он с натертыми в кровь ногами от только что разношенных ботинок, одевал новую пару. И снова ноги – в кровь. Ботинки же нужно раскатывать – неделю терпеть. К тому же мы жили в Америке, а «Граф» - швейцарские ботинки, они доходили до Штатов по три недели. И однажды из-за этого получилась вынужденная пауза, три недели он не катался, а занимался атлетизмом. В Америке он начал серию показательных выступлений, потом профессиональных соревнований. Так складывалось, что Леша дин за другим все турниры выигрывал. В нашем первом совместном сезоне он принял участие в тринадцати турнирах и на одиннадцати из них победил! Одиннадцать! Немыслимая цифра для восемнадцатилетнего парня. Ягудин проиграл только Чемпионат России и турнир в Японии. Каждый день я в нем открывала что-то новое. А работать мне с ним было как никогда, легко, Леша выдерживал любые нагрузки, мог прокатывать на одной тренировке целиком программу по нескольку раз, что до него у меня никто и никогда не делал. Жили мы с ним в одном доме, а это дополнительная сложность - все время вместе. Вместе в машину, вместе из машины, вместе разминаться, вместе кататься, вместе садились обедать, я ему готовила. Правда, у него была своя комната, он там от меня передыхал. Передыхал, казалось, нормально, но вдруг взмолился нечеловеческим голосом: давайте купим собаку! Собаку купили. И жили ужу втроем, с собакой. К тому времени мы решили, что произвольную композицию, которую не только поставили, но уже и обкатали, надо забыть и сделать новую. Алик Гольдштейн предложил мне музыку, а из нее и получилась программа, с которой он в 1999 году выиграл второй раз чемпионат мира – «Лоуренс Аравийский». Прекрасная мелодия, благодаря ей я программу поставила за неделю, а он ее сразу стал обкатывать на соревнованиях. Лешу пригласили на чемпионат мира среди профессионалов – это случилось первый раз. Все, о чем я рассказываю, происходило в первой половине сезона. Он выигрывает у Браунинга, фигуриста, считавшегося непобедимым. Причем Браунинг тоже выходит с цирковой композицией – «Клоун». Демонстрируете на таком уровне, что зал встает. А Лешка его обыгрывает. Немыслимо, Браунинг – фигура в мировом катании уникальная по таланту, такой мастер рождается раз в двадцать лет. Подобного сочетания актерского дарования и спортивного мастерства нет ни у кого. А Леша вырывает у него звание чемпиона мира среди профессионалов. Приезжаем в Москву, декабрь, первенство России. Он все время нудит: «Не хочу на чемпионат страны, не могу, я устал». Его организм начал немножко разлаживаться, слишком много стартов. Чемпионат страны он сдает, просто сдает Плющенко. Нет никакой энергетики, он не хочет кататься, все ему, как говорится, по барабану. И следующие соревнования, которые проводятся в Токио, он тоже проигрывает Плющенко. Проигрывает, потому что не соблюдает режим. Январь. Подходит чемпионат Европы. За шесть дней до старта ломается очередной ботинок. Воспринимаю это событие, как личное горе. Я уже полюбила этого Лешу, полюбила за то, что он человек открытый и бесхитростный, не врет. Мне, во всяком случае.
marishka2006: Sunny75 , спасибо огромное. Так интересно, хочу продолжение. Я в прошлом году за этой книгой гонялась по всей Москве, но увы ее давно продали. А там фото есть ?
Sunny75:
Sunny75: marishka2006 пишет: Я в прошлом году за этой книгой гонялась по всей Москве, но увы ее давно продали. А там фото есть ? Есть, но немного и чернобелые. Это меня ностальгия замучала (на фоне различных иголок) Хочу прежнего Лешку (эгоистка я ) Я книжку тоже случайно нашла, в нете ее нигде нет.
Sunny75: Цирк
me на работе: Sunny75 пишет: Старые друзья а какие прически... видимо, косят друг под друга, по дружбе
Яшечка: Sunny75 спасибо большое С таким удовольствием читаю.... Еще раз А фотки какие классные.
Lastochka: Какие фото красивые. А глазки у "друга" вампирские.
Sunny75: А между тем собака в Америке съела весь дом. С утра луж на ковре не меньше пятнадцати. Назвал он пса Лоуренс, в честь своей произвольной программы. Лорик – совершенно замечательное существо, кокер-спаниель, все, живущие в доме, его обожали. Лорика к нам принесли, когда ему исполнилось только три недели. Он спал с Лешкой, потом прибегал будить меня, для того чтобы я за ним убрала. Оказывается по ночам наш кокер-спаниель выходил от хозяина и делал свои дела исключительно на белом ковре, которым была устелена вся гостиная. Владельцы дома, похоже, не рассчитывали что в нем может жить собака типа Лорика. Лешка покупал все имеющиеся в наличии в США средства оттирки-протирки, и этими лужами занимались все, кто попадал в дом. А попадали туда многие. Так, в Америку были вызваны: Лена- пошивщица, Нателла –художница, Володя Ульянов. Потом ко мне приехала итальянская пара. Буквально терем- теремок, все валялись на раскладушках, кто где, а Лорик перемещался от одного к другому, прыгая и каждого целуя. Честно говоря в доме творилось чер-те что, но все домочадцы занимались Лешей и убирали за Лориком все, что он нам преподносил. К собаке все искренне привязались, и, надо сказать, песик оказался отдушиной, что в Америке нам было не легко: бесконечные соревнования и, в общем, не родина. А когда вдвоем, да еще тренировки за тренировками, то тяжело вдвойне. Но собака нас как то отвлекала. У меня в Америке соскочил позвонок и почти отнялись ноги. Лешка меня таскал на тренировки, я не могла ни сесть, ни встать. И если б не знаменитая массажистка Тамара, которая ко мне приехала, то, думаю, по сей день лежала бы недвижимая в больнице. Тамара мне буквально вырвала этот позвонок и вставила на место. Потом серия уколов, так я и приходила в порядок. Собака – единственная кто меня поднимал, я просыпалась в шесть утра, сползала на пол, сперва сама добиралась до туалета, а потом заставляла себя как-то встать на ноги, надо же было и ее выводить. Не могу сказать, что я собаку выгуливала, скорее она выгуливала меня. Лорик тянул поводок, и я каким-то образом, с криком и болью, переставляла ноги. Так Лорик и Тамара спасли меня от полной недвижимости. За свой подвиг Лорик сгрыз абсолютно все, что находилось на полу, включая все плинтуса. Как положено нормальной собаке, он перегрыз ножки у стола, стол упал. Он переживал все ботинки. Писал, где хотел. Хотел – писал в постели, хотел – писал на гостей, только успевали за ним стирать и убирать. Собака в доме росла как на свободе, в джунглях. Лорик – точная копия характера Леши, тот до сих пор такой же вольный стрелок. И ходить Лорик стал, как Лешка, походка – один к одному. Собаку потом привезли в Петербург к маме. Мама пришла в ужас, мало того что какая-то тетя взяла сына тренировать, она еще купила ему собаку. Понятно, что свалить Лорика на Лешину маму, в общем, был с моей стороны довольно хамский поступок, но Лешка так ныл, что я не выдержала и ему сказала: «Прыгнешь четверной, я тебе куплю собаку». А он взял и сразу прыгнул и требовал от меня держать слово, все-таки он был еще мальчишка.
Sunny75: Лорик) А это Лорик в ссылке в Питере)
Agnessa: Sunny75 Спасибо тебе, я эту книгу нигде не могла найти!
Sunny75: Из Америки мы уехали, когда повсюду звучало его имя: «Ягудин, Ягудин, Ягудин». Тут не стоит обольщаться. В нашем деле так всегда, один год: Ягудин-Ягудин, на следующий – уже на кого-то другого молятся. Но мальчик этот рос и убедительно побеждал. Единственное, что он отказывался понимать, - зачем участвовать в показательных выступлениях? До него не доходило, как это кататься, не соревнуясь? Я твердила ему : тебе все равно придется их полюбить потом, когда ты начнешь сходить, а сейчас ты в них открываешь свое лицо, свое отношение к фигурному катанию. А он, как маленький, обожал «кто кого», обожал соревновательный кураж. Но вернусь к тому, что перед чемпионатом Европы в Праге у него…ну, конечно же, ломается ботинок. Через шесть дней – старт. Немыслимая ситуация. Он говорит мне: «Не приходите на каток два дня. Я за два дня сам все налажу». Действительно, смотреть как чемпион мира вновь учится кататься, - зрелище не для слабонервных, моя бы психика не выдержала, пусть это звучит и непрофессионально. «Поставить» ботинки – дело сложное, это все равно что настроить скрипку. Миллиметр влево конька, миллиметр вправо – любителю хоть бы что , а мастеру кататься невозможно, срываются все прыжки. Ноги все равно всегда в крови, их сразу натираешь, хоть и варят ботинки, и парят, и что только с ними не делают, лишь бы они не были каменными. Короче говоря, встает он на новые коньки и после четырех дней раскатки вроде бы все элементы получаются. Но ему пока неудобно, он их не затягивает до конца, ботинки еще слишком жесткие. В Праге на тренировке видно – он лучший. Главное он лучше Плющенко, потому что тот его единственный конкурент в Европе. Леша показывает идеальную тренировку, не срывает ни один прыжок. Однако стресс с переменой коньков сказывается на пресловутой «квалификации», он ее сделал практически по нулям. То есть не прыгнул практически ничего. Совершенно случайно задерживается на третьем месте в своей подгруппе и имеет довольно хилый шанс, поскольку результаты «квалификации» идут в финал. Мне до сих пор не понятно, почему. Дурацкое правило, ради того чтобы сделать у мужчин троеборье. Во время короткой программы Леша делает все прыжки, но по сумме баллов проигрывает Урманову. Тот – первый, Леша – второй, а Плющенко – третий. От Урманова он отстает на один голос. Но, с блеском выступив в произвольной программе, в итоге выигрывает чемпионат. Зрителям нравятся и его программа, и его катание. А катается он в решающий вечер идеально. Как вообще за три дня человек от нулевого состояния может подняться до стопроцентного? Остальные допускают ошибки, и вовсе не оттого, что они не готовы к старту, а потому что такие соревнования друг с другом, ноздря в ноздрю, психически невероятно напряженные, и у большинства не выдерживают нервы. И вот у Лешки-то они как раз не дрогнули. Счастье! Леша падает на колени и издалека, чуть ли не с середины катка, подъезжает ко мне, так и не поднявшись с колен. Я думаю, этот трогательный жест скорее всего от радости, а не от поклонения. На пьедестале три мальчика из России, три достойных мальчика, но он – первый. Наверняка Алексей Николаевич Мишин на это не рассчитывал. У меня среди арбитров поддержки нет, как никогда и не было. Я не беседую с судьями, я их ни о чем не прошу. Леша выигрывает соревнования без всякой подпорки, даже со стороны российского арбитра. К нам все подходят, поздравляют, но когда он плохо выступил в «квалификации», никто из своей команды не посочувствовал, ни один человек. Для чего приехали руководители сборной, если они даже не подошли, не спросили, в чем дело, что случилось. Как будто Ягудина на чемпионате нет или он выступает не за Россию. Как откатал, так и откатал, ну и черт с ним. Начальство бегает, нервничает: будут ли медали в танцах или нет? а что до мужского одиночного катания – не один, значит второй, не второй, так третий. Это, конечно, удобная позиция, когда есть три выдающихся спортсмена.
полная версия страницы